Но Гамлет вовсе не сошел с ума, а притворяется с какой-то целью
- Да ты не помешаешь. - Но к тебе же Ксюша сегодня приезжает. - Слушай, женщин у меня было много и еще будут, а вот ты у меня такой один, так что перестань задавать глупые вопросы и пригоняй.
Притча "На берегу пруда сидели три лягушки. Одна их них решила прыгнуть в пруд. Сколько лягушек осталось на берегу? ответБольшинство людей отвечают, что на берегу осталось две лягушки. Ответ неверный. На берегу осталось три лягушки. Почему? Да потому, что решение прыгнуть и прыжок - это не одно и то же". (с)
Но Гамлет вовсе не сошел с ума, а притворяется с какой-то целью
Что это значит, быть мужчиной в современном мире? Кто такой мужчина и как ему живется? Женщины в большинстве своем думают о том, любит – не любит, сделает – не сделает, жениться – не женится, изменит – не изменит. Женщина, которая зависит от мужчины, похожа на военнопленного, которому руки вывернули и привязали за локти к ее мужчине. Стоит ему дернуться, она стонет – «Мне больно! Что ты делаешь?», но когда он замирает, она сразу же реагирует – «Ты чего? Ты жив? Любишь меня? Как ты ко мне относишься?». По-настоящему думать о самом мужчине может либо женщина, которая от него ничего уже не ждет, либо его мама. Многие мужчины жалуются на одиночество, но при этом одиночество же и выбирают. Одиночество внутреннее, какая разница есть кто-то с нами рядом или нет, если никого к себе не подпускать дальше очерченной границы. Между тем, мужчина устает и закрывает глаза Он не хочет видеть ни свою работу, ни свою женщину не свою МЕГА ответственность за все и вся. Если у него что-то не получается, он мудак. Он живет с ощущением «ну я и мудак». У него нет волшебного женского слова «зато». Это у женщин плохо на работе, зато с мужем повезло. Ни мужа, ни работы, зато грудь, попа, ноги. Я толстая, зато Олька еще толще. У мужчин же это волшебное «зато», увы, не работает. У меня порш, но нет женщины, которая любит меня, меня, а не мои деньги? Ну я и мудак, и пусть это выглядит как «все женщины – корыстные стервы», но это всего лишь щит, за которым можно спрятать свое эго. У меня есть любимая женщина, но нет порша? Ну я и мудак, ничего не могу. Мы все свою жизнь, ежедневно, ежечастно, встроены в жесткую систему сравнений и конкуренции. Всегда выясняем, у кого больше, кто круче, кто тут самый-самый, а кто самый не самый. И часто, придя домой, хочется лечь и закрыть глаза…в одиночестве. Потому что, если не в одиночестве, то ты опять мудак. От нас ждут чтобы розы, чтобы подарки, чтобы красиво чтобы добивался и еще тысяча разных «чтобы». И это, в общем, правильно, это правила игры в современном мире. Но что мы при этом чувствуем? А нам надо иногда, чтобы нас просто обняли, поняли и приняли как есть, и чаю принесли. И все это, может статься, не сегодня-завтра в качестве разового великого женского подвига, а долго, пока все не наладится, пока мужчина не вырулит. А он вырулит, будьте уверены, потому что силу ему в такие моменты даете вы, вы удерживаете его от падения в пропасть. И тогда исчезает пол, остаются только два взрослых, безумно близких друг другу человека, которые могут сделать друг для друга что-то хорошее, любящее, поддерживающее. Мужчины! Хотите узнать свою женщину по-настоящему? Развяжите социальные веревки, которыми она к вам привязана. Сделайте ее финансово независимой: отдельный счет, фонд, что угодно, который будет только ее. Дайте увидеть и почувствовать, что она, что бы ни случилось и как бы ни повернулось, никогда не останется одна с двумя детьми в съемной комнате на окраине. Только так, избавив их от главного страха – остаться одной без средств к существованию, вы сможете узнать их настоящих и увидеть настоящее отношение к себе. И тут уже вступают в силу мужские страхи, а как оно на самом деле и быть может жадность, но мы же мужчины, так уж повелось, что нам преодолевать страхи и идти вперед. Ибо деньги – всего лишь средство достижения комфорта, которое не имеет смысла, если этот комфорт не с кем разделить.
Все что написано выше – исключительно позиция автора,не претендующая ни на что.
Но Гамлет вовсе не сошел с ума, а притворяется с какой-то целью
Прошел год с последней записи. Столько всего случилось, еще больше не случилось. 5 стран. 3 работы. 1 любовь. А что в итоге? А в итоге я остался один. Путешествия остались в воспоминаниях. Чем заниматься дальше по жизни не имею пока ни малейшего представления. Любовь не выдержала испытания житейскими и финансовыми трудностями. Ни работы, ни семьи, ни дома.
ты накопил денег на ремонт. Ты высчитал длину, ширину, высоту и площадь ремонтируемого жилища. Ты пять раз заранее съездил в магазин стройматериалов, и выбрал обои, ламинат, потолки, и новый карниз под цвет глаз жены.
ты посчитал затраты на калькуляторе, и очень доволен собой. И вот ты едешь в магазин стройматериалов, твой карман приятно оттягивает котлета денег, которую ты собираешься с удовольствием потратить на всякую хуйню. Но там тебя ждёт много новых и захватывающих открытий!
Во-первых, того ламината, что ты заранее выбрал, и в своих фантазиях уже постелил себе дома на пол, и даже выебал на нём жену — уже нет! пять дней назад был, а сейчас нет. Кончился он. Не один ты такой умный, и не у одного тебя щас ремонт. Есть другой ламинат. Он, конечно, не такой как ты хотел, и стОит в шесть раз дороже, но жена рядом канючит: "А этот даже красивше. давай его возьмём?" ну, хуйле. Давай, возьмём. Взяли.
Во-вторых, подсчитывая затраты на калькуляторе, ты совершенно не учёл того, что твоя жена первым делом отправится в отдел штор и карнизов, и на три часа там залипнет, выбирая ткань для новых штор. И ткань эта, поверьте мне, стоит вовсе не сто рублей. Едем дальше.
читать дальше полюбому, ибо это -шедеврально!В-третьих, выбрав и купив обои, будь готов к тому, что жена ещё два часа будет подбирать к ним БОРДЮРЧИК! Бордюрчик, блять! Хочешь, бумажный, хочешь — пластиковый, хочешь — флизелиновый. Но обязательно чтоб под обои подходил. Как правило, идеальный бордюрчик стОит дороже самих обоев, и его в рулоне всего пять метров. Но ты же хочешь поскорее покинуть это царство скорби? Поэтому покупаешь четыре рулона, и начинаешь бочком-бочком двигать в сторону выхода. Но не тут-то было! Какой нахуй выход, если жена кричит, что не собирается каждый день мыть полы, и ей нужен палас? Удобный хороший палас, который легко пылесосить. И вы идете в отдел ковров и паласов. И там выясняется, что те паласы которые легко пылесосить — они все страшные, цвета дизентирийной дрисни, и от них бьёт током в три тысячи вольт. Есть неудобные для пылесосанья, но охуенно красивые: волосатые, шелковистые, толстые и буржуйские. Жена начинает терять сознание от щастья, и пускает слюни на белый палас с длиной ворса в семь сантиметров. Ты, конечно, сколько угодно можешь орать: "Дура! куда тебе белый палас?! У нас дома пятидесятикилограммовая линяющая собака, страдающая несварением! У нас дома три хорька, которых хлебом не корми — а дай насрать на что-то мягонькое! У нас, в конце концов, сын! Четырнадцатилетний сын, который сколотил рок группу из тридцати человек, и все они ходят репетировать к нам домой!!! Какой блять тебе белый палас?! Но тщетно, всё тщетно, друг мой. Жена уже заплетающимся от счастья языком просит мальчика с ножницами отрезать ей двадцать метров этого белого чуда. Мальчик, белозубо улыбаясь, выполняет её просьбу, и вручает тебе чек на двадцать тысяч рублей, которые необходимо оплатить на кассе. Казалось бы, что может быть хуже? Ничего. Ан нет. Может. Ибо, заполучив вожделенный белый палас, жена понимает, что те шторы и карнизы которые она выбрала и заказала — совершенно не будут гармонировать с белым паласом! И вы идете выбирать новые. Процедура снова повторяется и снова идёт три часа.
ты, размазывая скупые мужские слезы, идешь с огромной тележкой, и покупаешь герметик, строительную пену, пистолет для неё, и СТУСЛО! Вы вот знаете, что такое стусло? А я теперь знаю. Эта такая хуйня, при помощи которой плинтусы обрезаются ровными уголками. Ты покупаешь дюбели, саморезы, победитовые свёрла, ножовки, рулетки, кисточки, валики для клея... А жена тем временем уже теряет сознание от очередного счастья, зарулив в отдел светильников. Вы знаете, что значит для женщины зарулить в отдел светильников?! Это хуже чем сезонная распродажа в Л'Этуале! Это значит, что никто оттуда не выйдет, не купив три люстры, два торшера (один нам, один моей маме), настольную лампу, два светильника для спальни, и светодиодного садового гнома на солнечных батареях. Непонятно, нахуя. Никакого сада у вас нет. Но этот гном стоит двести рублей, потому что распродажа. "Надо купить, потом кому-нибудь подарим!"
Твои слёзы в этот момент уже трудно назвать скупыми. Это уже настоящая истерика, и ноги чешутся дать жене хорошего поджопника. Но вокруг же люди. Они не поймут и вызовут милицию. Это тебя и удерживает. И вот, наконец, всё куплено. И то, что нужно, и то, что нахуй вообще не нужно. И стусло, конечно же. Стусло — это ж самое главное. Ты оплачиваешь по километровому чеку сумму, в пять раз превышающую твои предварительные подсчёты, и идешь оформлять доставку.
Доставка оформляется на утро следующего дня. ты приезжаешь домой, и валишься на кровать, не раздеваясь. И тебя незамедлительно будит телефонный звонок. В трубке тебе сообщают что утро следующего дня наступило, ваша доставка прибыла к подъезду, выгрузила все ваши покупки, и благополучно съебала пожелав приятного вам дня. ты спускаешься вниз, и видишь там Мамаев курган из фанеры, ламината, паласов, карнизов и тёщиных торшеров. И все это тебе мифическим образом надо занести в квартиру. А рук у тебя только две, а ещё — межпозвоночная грыжа. Поэтому спешно разыскивается дворник Баргигул и его товарищ Турсунзаде, которым дают денег и поручают занести покупки на девятый этаж. И вот твои покупки уже в квартире. Помнится, ты представлял себе аккуратные стопочки ламината и фанеры? ХУЙ! Какие стопочки?! Вся прихожая и вся гостиная завалена стройматериалами! Все подходы к сортиру замурованы мешками со шпаклевкой и цементом! Если приспичит — либо ссы с балкона, либо в горшок с кактусом! Жена плачет и кричит: "Ну, убери это куда-нибудь! Через полчаса нам привезут новый диван, шкаф, и кухонный гарнитур! куда их ставить?!" А вот хуй знает, куда их ставить. Вы ещё и старую-то мебель не выкинули. А щас и подавно не выкинете, потому что все входы-выходы завалены листами фанеры 2х2 метра и мешками с цементом. А почему вы не выкинули старую мебель, уроды? А потому что в магазине, где её покупали, вам сказали, что доставка будет через две недели. Но сегодня утром вам позвонили и, заливаясь ликующим смехом, поведали что "Ваш заказ уже готов и собран, ждите машину через полчаса". Через полчаса Баргигул, Турсунзаде и шесть их племянников заносят в дом новый шкаф, диван, два кресла, журнальный столик ("Ты нахуя его купила?????!!! Чем тебе старый не нравился?!"), кухонный гарнитур из пятнадцати предметов, ТВ-тумбу, книжный шкаф и унитаз. Среди этого Эвереста бегают трое хорьков, которые, гугукая и веселясь, срут в новый диван, и где-то под тринадцатой секцией кухонного гарнитура утробно тошнит пятидесятикилограммовую собаку. А ведь ремонт ещё не начался!
Дальше писать можно ещё долго. И о том, как вы со стремянки уронили на пол ведро белой краски. И о том, как ваша собака нажралась обойного клея, и о том, как вы напоролись жопой на мешок, из которого торчат старые плинтусы с гвоздями. И, конечно, о том, что вы ещё восемь раз съездили в магазин стройматериалов, потому что обоев не хватило, потому что краска пролилась, и потому что пять рулонов бордюрчиков погрызла и заблевала собака.
Но Гамлет вовсе не сошел с ума, а притворяется с какой-то целью
Петров пришел во вторник на совещание. Ему там вынули мозг, разложили по блюдечкам и стали есть, причмокивая и вообще выражая всяческое одобрение. Начальник Петрова, Недозайцев, предусмотрительно раздал присутствующим десертные ложечки. И началось. читать дальше— Коллеги, — говорит Морковьева, — перед нашей организацией встала масштабная задача. Нам поступил на реализацию проект, в рамках которого нам требуется изобразить несколько красных линий. Вы готовы взвалить на себя эту задачу? — Конечно, — говорит Недозайцев. Он директор, и всегда готов взвалить на себя проблему, которую придется нести кому-то из коллектива. Впрочем, он тут же уточняет: — Мы же это можем? Начальник отдела рисования Сидоряхин торопливо кивает: — Да, разумеется. Вот у нас как раз сидит Петров, он наш лучший специалист в области рисования красных линий. Мы его специально пригласили на совещание, чтобы он высказал свое компетентное мнение. — Очень приятно, — говорит Морковьева. — Ну, меня вы все знаете. А это — Леночка, она специалист по дизайну в нашей организации. []Леночка покрывается краской и смущенно улыбается. Она недавно закончила экономический, и к дизайну имеет такое же отношение, как утконос к проектированию дирижаблей. — Так вот, — говорит Морковьева. — Нам нужно нарисовать семь красных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, и кроме того, некоторые нужно нарисовать зеленым цветом, а еще некоторые — прозрачным. Как вы считаете, это реально? — Нет, — говорит Петров. — Давайте не будем торопиться с ответом, Петров, — говорит Сидоряхин. — Задача поставлена, и ее нужно решить. Вы же профессионал, Петров. Не давайте нам повода считать, что вы не профессионал. — Видите ли, — объясняет Петров, — термин «красная линия» подразумевает, что цвет линии — красный. Нарисовать красную линию зеленым цветом не то, чтобы невозможно, но очень близко к невозможному… — Петров, ну что значит «невозможно»? — спрашивает Сидоряхин. — Я просто обрисовываю ситуацию. Возможно, есть люди, страдающие дальтонизмом, для которых действительно не будет иметь значения цвет линии, но я не уверен, что целевая аудитория вашего проекта состоит исключительно из таких людей. — То есть, в принципе, это возможно, мы правильно вас понимаем, Петров? — спрашивает Морковьева. Петров осознает, что переборщил с образностью. — Скажем проще, — говорит он. — Линию, как таковую, можно нарисовать совершенно любым цветом. Но чтобы получилась красная линия, следует использовать только красный цвет. — Петров, вы нас не путайте, пожалуйста. Только что вы говорили, что это возможно. Петров молча проклинает свою болтливость. — Нет, вы неправильно меня поняли. Я хотел лишь сказать, что в некоторых, крайне редких ситуациях, цвет линии не будет иметь значения, но даже и тогда — линия все равно не будет красной. Понимаете, она красной не будет! Она будет зеленой. А вам нужна красная. Наступает непродолжительное молчание, в котором отчетливо слышится тихое напряженное гудение синапсов. — А что если, — осененный идеей, произносит Недозайцев, — нарисовать их синим цветом? — Все равно не получится, — качает головой Петров. — Если нарисовать синим — получатся синие линии. Опять молчание. На этот раз его прерывает сам Петров. — И я еще не понял… Что вы имели в виду, когда говорили о линиях прозрачного цвета? Морковьева смотрит на него снисходительно, как добрая учительница на отстающего ученика. — Ну, как вам объяснить?.. Петров, вы разве не знаете, что такое «прозрачный»? — Знаю. — И что такое «красная линия», надеюсь, вам тоже не надо объяснять? — Нет, не надо. — Ну вот. Вы нарисуйте нам красные линии прозрачным цветом. Петров на секунду замирает, обдумывая ситуацию. — И как должен выглядеть результат, будьте добры, опишите пожалуйста? Как вы себе это представляете? — Ну-у-у, Петро-о-ов! — говорит Сидоряхин. — Ну давайте не будем… У нас что, детский сад? Кто здесь специалист по красным линиям, Морковьева или вы? — Я просто пытаюсь прояснить для себя детали задания… — Ну, а что тут непонятного-то?.. — встревает в разговор Недозайцев. — Вы же знаете, что такое красная линия? — Да, но… — И что такое «прозрачный», вам тоже ясно? — Разумеется, но… — Так что вам объяснять-то? Петров, ну давайте не будем опускаться до непродуктивных споров. Задача поставлена, задача ясная и четкая. Если у вас есть конкретные вопросы, так задавайте. — Вы же профессионал, — добавляет Сидоряхин. — Ладно, — сдается Петров. — Бог с ним, с цветом. Но у вас там еще что-то с перпендикулярностью?.. — Да, — с готовностью подтверждает Морковьева. — Семь линий, все строго перпендикулярны. — Перпендикулярны чему? — уточняет Петров. Морковьева начинает просматривать свои бумаги. — Э-э-э, — говорит она наконец. — Ну, как бы… Всему. Между собой. Ну, или как там… Я не знаю. Я думала, это вы знаете, какие бывают перпендикулярные линии, — наконец находится она. — Да конечно знает, — взмахивает руками Сидоряхин. — Профессионалы мы тут, или не профессионалы?.. — Перпендикулярны могут быть две линии, — терпеливо объясняет Петров. — Все семь одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это геометрия, 6 класс. Морковьева встряхивает головой, отгоняя замаячивший призрак давно забытого школьного образования. Недозайцев хлопает ладонью по столу: — Петров, давайте без вот этого: «6 класс, 6 класс». Давайте будем взаимно вежливы. Не будем делать намеков и скатываться до оскорблений. Давайте поддерживать конструктивный диалог. Здесь же не идиоты собрались. — Я тоже так считаю, — говорит Сидоряхин. Петров придвигает к себе листок бумаги. — Хорошо, — говорит он. — Давайте, я вам нарисую. Вот линия. Так? Морковьева утвердительно кивает головой. — Рисуем другую… — говорит Петров. — Она перпендикулярна первой? — Ну-у… — Да, она перпендикулярна. — Ну вот видите! — радостно восклицает Морковьева. — Подождите, это еще не все. Теперь рисуем третью… Она перпендикулярна первой линии?.. Вдумчивое молчание. Не дождавшись ответа, Петров отвечает сам: — Да, первой линии она перпендикулярна. Но со второй линией она не пересекается. Со второй линией они параллельны. Наступает тишина. Потом Морковьева встает со своего места и, обогнув стол, заходит Петрову с тыла, заглядывая ему через плечо. — Ну… — неуверенно произносит она. — Наверное, да. — Вот в этом и дело, — говорит Петров, стремясь закрепить достигнутый успех. — Пока линий две, они могут быть перпендикулярны. Как только их становится больше… — А можно мне ручку? — просит Морковьева. Петров отдает ручку. Морковьева осторожно проводит несколько неуверенных линий. — А если так?.. Петров вздыхает. — Это называется треугольник. Нет, это не перпендикулярные линии. К тому же их три, а не семь. Морковьева поджимает губы. — А почему они синие? — вдруг спрашивает Недозайцев. — Да, кстати, — поддерживает Сидоряхин. — Сам хотел спросить. Петров несколько раз моргает, разглядывая рисунок. — У меня ручка синяя, — наконец говорит он. — Я же просто чтобы продемонстрировать… — Ну, так может, в этом и дело? — нетерпеливо перебивает его Недозайцев тоном человека, который только что разобрался в сложной концепции и спешит поделиться ею с окружающими, пока мысль не потеряна. — У вас линии синие. Вы нарисуйте красные, и давайте посмотрим, что получится. — Получится то же самое, — уверенно говорит Петров. — Ну, как то же самое? — говорит Недозайцев. — Как вы можете быть уверены, если вы даже не попробовали? Вы нарисуйте красные, и посмотрим. — У меня нет красной ручки с собой, — признается Петров. — Но я могу совершенно… — А что же вы не подготовились, — укоризненно говорит Сидоряхин. — Знали же, что будет собрание… — Я абсолютно точно могу вам сказать, — в отчаянии говорит Петров, — что красным цветом получится точно то же самое. — Вы же сами нам в прошлый раз говорили, — парирует Сидоряхин, — что рисовать красные линии нужно красным цветом. Вот, я записал себе даже. А сами рисуете их синей ручкой. Это что, красные линии по-вашему? — Кстати, да, — замечает Недозайцев. — Я же еще спрашивал вас про синий цвет. Что вы мне ответили? Петрова внезапно спасает Леночка, с интересом изучающая его рисунок со своего места. — Мне кажется, я понимаю, — говорит она. — Вы же сейчас не о цвете говорите, да? Это у вас про вот эту, как вы ее называете? Перпер-чего-то-там? — Перпендикулярность линий, да, — благодарно отзывается Петров. — Она с цветом линий никак не связана. — Все, вы меня запутали окончательно, — говорит Недозайцев, переводя взгляд с одного участника собрания на другого. — Так у нас с чем проблемы? С цветом или с перпендикулярностью? Морковьева издает растерянные звуки и качает головой. Она тоже запуталась. — И с тем, и с другим, — тихо говорит Петров. — Я ничего не могу понять, — говорит Недозайцев, разглядывая свои сцепленные в замок пальцы. — Вот есть задача. Нужно всего-то семь красных линий. Я понимаю, их было бы двадцать!.. Но тут-то всего семь. Задача простая. Наши заказчики хотят семь перпендикулярных линий. Верно? Морковьева кивает. — И Сидоряхин вот тоже не видит проблемы, — говорит Недозайцев. — Я прав, Сидоряхин?.. Ну вот. Так что нам мешает выполнить задачу? — Геометрия, — со вздохом говорит Петров. — Ну, вы просто не обращайте на нее внимания, вот и все! — произносит Морковьева. Петров молчит, собираясь с мыслями. В его мозгу рождаются одна за другой красочные метафоры, которые позволили бы донести до окружающих сюрреализм происходящего, но как назло, все они, облекаясь в слова, начинаются неизменно словом «Блять!», совершенно неуместным в рамках деловой беседы. Устав ждать ответа, Недозайцев произносит: — Петров, вы ответьте просто — вы можете сделать или вы не можете? Я понимаю, что вы узкий специалист и не видите общей картины. Но это же несложно — нарисовать какие-то семь линий? Обсуждаем уже два часа какую-то ерунду, никак не можем прийти к решению. — Да, — говорит Сидоряхин. — Вы вот только критикуете и говорите: «Невозможно! Невозможно!» Вы предложите нам свое решение проблемы! А то критиковать и дурак может, простите за выражение. Вы же профессионал! Петров устало изрекает: — Хорошо. Давайте я нарисую вам две гарантированно перпендикулярные красные линии, а остальные — прозрачным цветом. Они будут прозрачны, и их не будет видно, но я их нарисую. Вас это устроит? — Нас это устроит? — оборачивается Морковьева к Леночке. — Да, нас устроит. — Только еще хотя бы пару — зеленым цветом, — добавляет Леночка. — И еще у меня такой вопрос, можно? — Да, — мертвым голосом разрешает Петров. — Можно одну линию изобразить в виде котенка? Петров молчит несколько секунд, а потом переспрашивает: — Что? — Ну, в виде котенка. Котеночка. Нашим пользователям нравятся зверюшки. Было бы очень здорово… — Нет, — говорит Петров. — А почему? — Нет, я конечно могу нарисовать вам кота. Я не художник, но могу попытаться. Только это будет уже не линия. Это будет кот. Линия и кот — разные вещи. — Котенок, — уточняет Морковьева. — Не кот, а котенок, такой маленький, симпатичный. Коты, они… — Да все равно, — качает головой Петров. — Совсем никак, да?.. — разочарованно спрашивает Леночка. — Петров, вы хоть дослушали бы до конца, — раздраженно говорит Недозайцев. — Не дослушали, а уже говорите «Нет». — Я понял мысль, — не поднимая взгляда от стола, говорит Петров. — Нарисовать линию в виде котенка невозможно. — Ну и не надо тогда, — разрешает Леночка. — А птичку тоже не получится? Петров молча поднимает на нее взгляд и Леночка все понимает. — Ну и не надо тогда, — снова повторяет она. Недозайцев хлопает ладонью по столу. — Так на чем мы остановились? Что мы делаем? — Семь красных линий, — говорит Морковьева. — Две красным цветом, и две зеленым, и остальные прозрачным. Да? Я же правильно поняла? — Да, — подтверждает Сидоряхин прежде, чем Петров успевает открыть рот. Недозайцев удовлетворенно кивает. — Вот и отлично… Ну, тогда все, коллеги?.. Расходимся?.. Еще вопросы есть?.. — Ой, — вспоминает Леночка. — У нас еще есть красный воздушный шарик! Скажите, вы можете его надуть? — Да, кстати, — говорит Морковьева. — Давайте это тоже сразу обсудим, чтобы два раза не собираться. — Петров, — поворачивается Недозайцев к Петрову. — Мы это можем? — А какое отношение ко мне имеет шарик? — удивленно спрашивает Петров. — Он красный, — поясняет Леночка. Петров тупо молчит, подрагивая кончиками пальцев. — Петров, — нервно переспрашивает Недозайцев. — Так вы это можете или не можете? Простой же вопрос. — Ну, — осторожно говорит Петров, — в принципе, я конечно могу, но… — Хорошо, — кивает Недозайцев. — Съездите к ним, надуйте. Командировочные, если потребуется, выпишем. — Завтра можно? — спрашивает Морковьева. — Конечно, — отвечает Недозайцев. — Я думаю, проблем не будет… Ну, теперь у нас все?.. Отлично. Продуктивно поработали… Всем спасибо и до свидания! Петров несколько раз моргает, чтобы вернуться в объективную реальность, потом встает и медленно бредет к выходу. У самого выхода Леночка догоняет его. — А можно еще вас попросить? — краснея, говорит Леночка. — Вы когда шарик будете надувать… Вы можете надуть его в форме котенка?.. Петров вздыхает. — Я все могу, — говорит он. — Я могу абсолютно все. Я профессионал.
Но Гамлет вовсе не сошел с ума, а притворяется с какой-то целью
Какое то лето получилось неспортивное. Велы простояли 2,5 месяца на балконе, вчера только решили их оттуда извлечь с целью прокатиться (до этого катали аж в мае). Ни тебе пробежек, ни зальчика, ни иных регулярных нагрузок (секс в общий зачет не идет). Осенью, чую, ждут меня все прелести вхождения в тренировочный режим.
@настроение:
тру-ля-ля, тру-ля-ля, скоро едем на моря!!!